Статья посвящена проблемам, связанным с конструирование идеального типа современного врача, а также с выявлением ключевых аспектов профессиональных деформаций его личности и анализом влияния этих деформаций на принципы поведения по отношению к больному человеку. Внедрение рыночных отношений в здравоохранение вызвало конкуренцию между лечебными учреждениями, заставив их искать дополнительные способы привлечения пациентов, привело к существенному расширению спектра медицинских услуг населению. Позитивным следствием стала тенденция, выраженная в стремлении врачей к повышению квалификации, качества работы с больными. В то же время либеральная глобализация обусловила девальвацию в структуре личности врача общественных интересов и усилила роль и значение интересов индивидуалистических. Следствием этого стало отчуждение врачей от пациентов, принявшее массовый характер, повлекшее за собой деградацию профессионального врачебного сообщества и здравоохранения в целом. Авторами рассматриваются как нормативные характеристики врачебной деятельности, так и показатели, связанные с субъектностью поведения врача, в которой  отражаются осознаваемые врачом границы профессионального и личностного воздействия на пациента, отношение к себе как личности и профессионалу, отношение к  профессиональному социуму врачей и к сложившимся социальным и историческим  традициям врачевания. К числу основных характеристик, позволяющих сконструировать тип идеального врача относятся высокий профессионализм и его использование на благо  человека и общества, нормы общения с больными людьми, этика взаимоотношений в  профессиональной среде, нравственные принципы и этические нормы индивидуального и социального порядка – соблюдение ряда ограничений и запретов. Однако под давлением  современных социальных реалий, подразумевающих совокупность внутренних и внешних факторов воздействия на личность врача, она подвергается серьезным профессиональным  деформациям. “Профессиональная деформация врача” – понятие близкое, но не идентичное  термину “эмоциональное выгорание”, поскольку первое носит, прежде всего, социально обусловленный характер, а второе во многом связано с индивидуальными  свойствами человеческой психики. Профессиональная деформация врачей, усиливаемая непосредственным воздействием СМИ, наиболее очевидно проявляется в отсутствии у них  желания вылечить пациента, а также в многоаспектном феномене коррумпированности врачебного сообщества, что серьезно нивелирует значимость врачей в общественном сознании и приводит к утрате доверия к ним членов социума. В статье приводятся данные различных социологических исследований, в том числе, проведенных на базе ФГБУ “ННПЦССХ им. Бакулева” Минздрава России под руководством Т.В. Семиной.

Статья дает представление о социологических методах оценки здоровья населения России, которые в совокупности с медицинскими, демографическими и другими данными государственной статистики дают возможность быстро и наименее затратно получить  объективную информацию о состоянии здоровья населения и факторах, на него влияющих. Главным преимуществом социологических методов оценки здоровья, в сравнении с традиционной регистрацией заболеваемости по данным обращаемости в  государственные медицинские учреждения, является возможность учета большого массива  заболеваний, по поводу которых обращение за медицинской помощью не производится, что  в современных условиях, когда население все чаще в силу тех или иных причин  отказывается от профессиональной медицинской помощи, является особенно актуальным. Автор сосредоточивает свое внимание на изучении здоровья в рамках новой  здоровьецентрической модели, которая концентрируется не столько на борьбе с болезнями,  сколько на борьбе за укрепление здоровья и профилактике заболеваний. В статье  подчеркивается, что только стараниями работников здравоохранения с плохим здоровьем населения России сегодня не справиться, в одиночку медицинские работники не в состоянии обеспечить полноценное здоровье человека. Необходимы совместные усилия психологов, работников науки и культуры, социологов, работников сферы образования и, что немаловажно, необходимо преодолеть иждивенческий подход населения к своему здоровью, а также существующее несоответствие между потребностью человека быть здоровым и усилиями, направленными на сохранение и укрепление своего физического и психического здоровья. В работе рассматривается проблема ценности здоровья, а также роль различных институтов, в первую очередь семьи, в формировании установки на здоровье и здоровый  образ жизни. Изучаются поведенческие факторы сохранения и укрепления здоровья  населения России, выявляются гендерные особенности здоровья и здорового стиля жизни. В работе уделяется немало внимания проблемам взаимодействия институтов семьи и здравоохранения, доверия врачам и системе здравоохранения в целом, причинам отказа населения от медицинской помощи. Рассмотрено влияние образования, материального положения и жилищных условий, состава семьи респондентов на самооценку здоровья и самосохранительное поведение. Эмпирической базой является исследование кафедры социологии семьи и демографии социологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, Института социологии РАН и Научно-исследовательского центра ФАП и ЦНС, а также данные Фонда “Общественное мнение”, Всероссийского центра изучения общественного мнения и Всемирной организации здравоохранения относительно здоровья населения России. Данная статья будет интересна специалистам в области социологии медицины и здоровья, социологии семьи и демографии, а также широкому кругу читателей, интересующихся проблемами здоровья и здорового образа жизни. Материалы статьи будут полезны работникам здравоохранения и социального обслуживания населения, работникам региональных и муниципальных органов управления, профессорско-преподавательскому составу и учащимся вузов.

В статье рассматриваются основные идеи и работы С. Сассен, в которых она анализирует глобализацию (в том числе социальные, экономические и политические аспекты), глобальные города, миграцию, новые сетевые технологии, а также изменение роли государства, которое является результатом новых транснациональных условий. Выделяются
основные характеристики глобальных городов, приводятся их примеры. Мировой экономике по-прежнему требуются производственные площадки, которыми стали глобальные города, причем эта потребность существует даже в таких глобализированных и дигитализированных отраслях, как финансы. Крупные корпоративные фирмы, которые вышли на глобальный уровень, нуждаются в доступе к целому новому комплексу сложных специализированных услуг, которые практически невозможно произвести самостоятельно, как это было прежде. Новая экономическая логика способствует созданию одновременно и высокооплачиваемых, и низкооплачиваемых рабочих мест; однако, рабочих мест со средним уровнем оплаты труда в транснациональных корпорациях гораздо меньше, чем в традиционных. Рассматриваются трансформации социально-экономических систем на глобальном и национальном уровнях, связанные с ними изменения жизни городских сообществ.

Автором проведен анализ идей Л.Л. Сабанеева (1881–1968) – профессора Московского университета, известного русского музыковеда, музыкального критика, пианиста и композитора, эмигрировавшего за рубеж в 1926 г., чье теоретическое наследие остается почти неизученным. Однако работы ученого по теории и истории музыки до сих пор представляют интерес: он обосновал необходимость социологического подхода к изучению музыки и тем самым анализа музыкального искусства в контексте социальной жизни. В отличие от своих современников-музыковедов (Б.В. Асафьева, Р.И. Грубера и др.), которые, хотя и поставили задачу освоения социологического подхода, но реализовали ее далеко не сразу, Сабанеев опубликовал свои труды по истории музыки в середине 1920-х гг., попытавшись раскрыть рассматриваемую проблематику на новой методологической основе. В статье показано, что, выступая за обновление методологии отечественного музыкознания в 20-е гг. ХХ в., Сабанеев разработал особый понятийный аппарат (“производство” и “потребление” музыки, “среда или потребитель музыкального искусства”, “музыкальное – звуковое – сознание”, “вкусовая группа”, “стиль” – индивидуальный, групповой, “стиль школы”, “стиль эпохи” и др.), с помощью которого сумел реализовать задачу освоения социологического подхода в музыкознании. Выдвигается положение о том, что введение Сабанеевым терминов “оттиск духа”, “тип чувствования”, “миросозерцание”, “музыкальное созерцание”, “звуковое мироощущение”, “мировоззрение” во многом предвосхищает современное представление о картине мира (включающей в себя три компонента – мировосприятие, мироощущение и мировоззрение), которая находит свое воплощение в произведении искусства. Значимой для современного этапа развития социологии музыки является попытка Сабанеева представить типологию слушателей музыки, которая для своего времени оказалась новаторской. Если значительно позднее по времени Т.В. Адорно поставил задачу “теоретического установления определенных типов слушания музыки в условиях современного общества”, то Сабанеев не ограничился этой задачей. Он попытался рассмотреть проблему и в историческом аспекте, разработав концепцию формирования и обновления “вкусовых групп”. Своими трудами Сабанеев, пытаясь раскрыть связь музыки “с общекультурной жизнью”, несомненно, внес важный вклад в формирование методологических основ науки о музыке. Автор полагает, что этот вклад в большой мере касается социологии музыки: Сабанеев во многом предвосхитил будущее развитие именно данной научной дисциплины, разработав понятийный аппарат, позволивший ему раскрыть “социологические предпосылки, которыми музыка обусловливалась”.

В обществе потребления доминирует императив, требующий перманентно обновлять личную систему вещей (принцип перманентности). Производство обслуживает не просто потребности, а рост потребностей. Оно ориентируется на изготовление все большего количества в том числе малополезных вещей, но обладающих престижным статусом и символической полнотой. В статье проводится сравнительный анализ общества производства и общества потребления на предмет господствующего отношения к вещам. Раскрываются две формы старения вещей: физический износ и моральное устаревание. Многие рекламируемые вещи специально создаются низкокачественными для их быстрой смены потребителем. Или же инфраструктура моды и рекламы призывает постоянно покупать новые вещи, чтобы находиться в тренде, быть модным, подчеркивать свой социальный статус. Понятие современности охватывает крайне короткий промежуток времени. Сегодняшняя роскошь завтра становится нормой, а новизна – архаикой. Возникает эффект ускоряющейся истории. Даже если потребности удовлетворены, инфраструктура “обнаруживает” новые потребности. Выстраивается причинно-следственная цепь: растут обороты производства и реклама производства – создаются новые потребности – человек потребляет результаты производства и тем самым способствует его дальнейшему наращиванию. Символизм – не устойчивая характеристика конкретного товара. Символ модной элитарности переходит от одного поколения вещей к другим, ни в одном из них не находя себе постоянного места локализации. Поэтому символический “срок годности” вещей истекает быстрее их физического срока годности. При стремительном развитии технологий и появлении новых поколений товаров подчеркивание статуса возможно посредством перманентного приобретения самых новых гаджетов. Самопрезентация –
процесс, основанный на перманентном использовании товарной новизны. В этом заключен эффект вещной геронтофобии. Формируется явление вещной перманентности, которую можно определить как инспирированное культурой потребления стремление обновлять ассортимент имеющихся в распоряжении потребителя вещей в соответствии с требованиями меняющейся моды и постоянно возникающими коммерческими предложениями новых моделей вещей. Фиктивность стремления к потребительскому самопозиционированию заключена в том, что: 1) она носит всего лишь вещный (фетишистско-инфантильный) характер, 2) она принципиально неудовлетворима, так как современная экономика создает на каждое удовлетворенное желание новое, которое тоже требует удовлетворения. Возникает бессмысленная цепь фиктивности, которая поддерживает разрыв между новой потребностью и ее удовлетворением. Впадая в зависимость от вещной перманентности, потребитель подчеркивает свою независимость, в чем заключается один из парадоксов консюмеризма. В статье также рассматривается вопрос о деструктивном влиянии принципа перманентности на экологию.

По данным социологического телефонного опроса, проведенного исследовательским  центром “ДИСКУРС” в мае 2016 г., половина молодых женщин, имеющих детей, полагают,  что жена имеет моральное право развестись с мужем, которого она не любит, даже если он  ни в чем перед ней не виноват и у них есть дети. В такой ситуации даже идеальное поведение одного из супругов не дает никаких гарантий от развода по требованию другого  супруга. По мнению автора, законы о разводе в России слишком либеральны. Супруги, не  имеющие детей от данного брака, при взаимном согласии на развод могут разводиться без  суда. Если у них есть дети до 18 лет или если один из супругов не согласен на развод, брак  расторгается в суде. Но судья не может отказать в разводе даже тогда, когда только один из супругов требует этого, а другой супруг ни в чем не виноват и не желает разводиться.  Автор предлагает в такой ситуации считать инициатора развода виновным если он (или она) не докажет, что другой супруг нарушил правила семейной жизни. Невиновный супруг должен иметь преимущество при разделе собственности и установлении опеки над детьми. 
Противники введения более строгих законов о разводе утверждают, что это может  уменьшить число браков. Многие люди отказываются вступать в брак. Они боятся потерять  квартиры после развода. Развод же всегда возможен, даже и без вины с их стороны.  Согласно законодательству Российской Федерации, все имущество супругов, совместно приобретенное во время брака, является общим. После развода оно делится  поровну, даже если один из супругов все это время не имел никаких личных доходов. Это  правило действует, если нет брачного договора о совместной или раздельной  собственности. Но если жених предложит невесте подписать договор об отказе от претензий на квартиру в случае развода, она может быть оскорблена таким недоверием и отказаться от брака с ним. Поэтому число брачных договоров в России очень мало по сравнению с  числом браков. Однако можно внести поправку в Семейный Кодекс о том, что при  регистрации брака обязательно требуется заключение брачного договора. Если люди будут  знать, что заключение брачного контракта необходимо, что это защищает их собственность,  и они не потеряют ее в случае развода по вине другого супруга, то число браков увеличится, а число сожительствующих пар уменьшится.

Согласно отчету ООН, вопрос о положении и роли женщины в обществе по важности  занимает второе место после глобальных эколого-экономических проблем современности.  Мы наблюдаем, как процесс развития гражданского общества влечет за собой неизбежное  изменение ролей мужчин и женщин в современном мире, женщины все больше участвуют в  принятии решений, разворачивается всесторонняя защита гендерного равенства,  учитываются его этнические и социокультурные аспекты. Прежде незыблемая форма семьи,  в которой мужчина был кормильцем, меняет свои очертания. Женщина стремится к  равноправию в семье, гармоничному распределению обязанностей между супругами. Она  стала более независимой, у нее появилось стремление реализовывать себя не только в  семье, но и вне ее пределов, на профессиональном поприще. Теперь женщина занимает  позиции, на которых раньше можно было видеть только мужчин. И даже при сохранении  “стеклянного потолка” женщина все больше упрочивает свои позиции на топ-должностях. Она прокладывает свой путь наверх благодаря своим коммуникативным навыкам. Мужчины отличаются от женщин агрессивным, ориентированным на задание типом поведения,  который не подходит новой модели управления, которая становится более востребованной в наше время. Однако при этом женщины, владеющие более подходящими навыками коммуникации, не могут внедриться в управленческую среду, так как сталкиваются с предписаниями, установленными мужчинами, и необходимостью непосредственно общаться с сильным полом, налаживать экономические партнерские отношения, а для этого перенимать их модели общения. И попадая в мужскую среду, женщины включаются в соревнование за статус и власть, вследствие чего теряют присущий только им способ коммуникации, который даже предписан им гендерными стереотипами. Такое смешение ролей получило название “двойное послание”, когда ты не можешь соответствовать одному типу поведения в связи с окружающими социальными условиями и вынужден лавировать между различными моделями поведения. Не только на трудовом поприще женщина стремится сравняться с мужчинами, но и в семье мы также наблюдаем этот процесс. Для современного общества более привлекательной и соответствующей современным реалиям выглядит модель семьи с двумя работающими родителями. На смену традиционной модели семьи, в которой отец – кормилец, а мать – домохозяйка, приходит иная модель семьи, в которой царят партнерство и равноправие. Женщина XXI в. осознает, что для ее счастья необходимо совмещать главные сферы своей жизни, а именно семью и работу. При этом совмещать гармонично, чтобы разные роли не пересекались друг с другом, и женщина могла себя реализовать в полной мере во всех сферах жизнедеятельности.

В статье анализируются процессы формирования национально-гражданской идентичности  российской молодежи в начале ХХI столетия, происходящие в условиях глобальных  социокультурных трансформаций современности. Большую значимость указанная выше  проблема приобрела в контексте формирования устойчивых моделей гражданской  политической культуры молодого поколения, которые опирались бы на российские исторические традиции и вместе с тем могли бы содействовать политической  модернизации России в начале ХХI столетия. Особый акцент сделан на развитие  политической культуры Рунета, становление “виртуальных” (сетевых) социально- политических идентичностей, которые отличаются высокой динамичностью, аморфностью,  ситуационным характером. Указывается, что такие транснациональные идентичности, развивающиеся посредством интернет-коммуникаций, генерируют не только  “альтернативную” политическую реальность, но и выступают в роли социокультурных и  символических “конкурентов” национальногражданской модели идентичности российской  молодежи. В этих условиях важнейшая задача – использование интернет-коммуникаций для продвижения позитивных (патриотизм, политический активизм, ответственность за собственный политический выбор) гражданских политических ценностей и социально  приемлемых конвенциональных моделей политического поведения в неоднородной  социокультурной среде молодых пользователей Рунета.

В данной статье анализируется феномен лоббизма как форма коммуникаций органов  государственной власти, бизнеса и общественно-политических акторов. В статье на основе  оценки результатов социологического опроса представлена обобщенная картина  функционирования лоббистов на политическом ландшафте, раскрыта специфика использования GR-технологий лоббистами на национальном и наднациональном уровне в  странах Европейского Союза. Научно-исследовательский подход основывается на  использовании методов сравнительного анализа социологической информации, экспертных  оценок, научного обобщения и синтеза. Основным методом исследования является  социологический опрос. Выборка: 600 респондентов в странах Европейского Союза  (выборка репрезентативна, статистическая погрешность 2,5%). Характеристика выборки:  многоступенчатая, квотная выборка с применением на завершающем этапе ее  формирования и реализации вероятностного отбора респондентов. Анализируются данные  социологического исследования воздействия информации на результативность принятия  управленческих решений лоббистами в странах Восточной Европы и Прибалтики, оценки эффективности различных политических акторов-лоббистов. Система власти в Европейском  союзе многоуровневая, лоббизм осуществляется при сильной конкуренции различных групп  интересов. К слову, российский бизнес слабо осведомлен о возможности и механизмах  отстаивания своих интересов на уровне ЕС и не использует этот инструмент. Институтами  власти ЕС, являющимися центрами работы лоббистов, являются Европейский совет, Совет  министров, Европарламент и Еврокомиссия. При ответе на вопрос об отношении к профессиональной прозрачности процесса лоббирования приблизительно каждый  четвертый из пяти респондентов сказал, что бизнес, торговые ассоциации и профессиональные организации прозрачны в своем подходе к процессу политико-административного лоббирования, при этом только каждый пятый отметил данный фактор в  отношении компаний. Респонденты явно выражают поддержку демократизации и открытости политического процесса, который является транспарентным для различных представителей  и групп интересов, при этом от лоббистов ожидается, что они будут открытыми в отношении представляемых ими интересов. Неясно определяемые интересы или недостаток прозрачности назывались самыми отрицательными аспектами лоббирования. Таким образом, многие эксперты констатировали, что успешное лоббирование может изменить состояние общественной среды и социально-политических отношений. Тогда как неудачное лоббирование заканчивается только негативными публикациями в СМИ и информационным шумом. Анализ, проведенный в статье, показывает, что опасения по поводу прозрачности процесса лоббирования сменились другими опасениями: что предоставляемая информация не является нейтральной, а ангажирована определенными группами влияния, и что лоббирование уделяет чрезмерное внимание интересам элит и богатых слоев населения (такую точку зрения поддерживает каждый третий респондент). Однако относительно положительных аспектов процесса лоббирования респонденты ясно указали обеспечение участия представителей групп бизнеса и социально-экономической сферы, граждан в политическом процессе (половина опрошенных) и использование актуальной технической и научной информации с соответствующей запросам лоббистов и групп влияния на информацию (поддерживает каждый третий респондент). Таким образом, подводя итоги сказанного выше следует отметить, что на вопрос, какие группы соответствуют определению “лоббист”, две трети опрошенных респондентов назвали торговые ассоциации, среди других, наиболее популярных ответов были агентства по воздействию на государственную политику (58%) и профессиональные организации (57%). Неправительственные организации были названы лоббистами более, чем половиной респондентов (51%), а компании – менее, чем половиной (47%). Профсоюзы считают лоббистами всего 40% респондентов.

В данной статье автором рассматриваются особенности изучения молодежной проблематики в отечественной социологии в различные периоды российской истории: имперский, советский и постсоветский ее периоды. Автор анализирует, какое воздействие оказали на развитие отечественной социологии молодежи исторические особенности развития нашего общества, государства, научной мысли. Обращает внимание на малоизвестные работы и незаслуженно забытых классиков русской социально-политической мысли, проводивших крайне интересные и масштабные социологические исследования по молодежной проблематике. Автор также рассматривает различные теоретические подходы к определению понятия “молодежь” в социологии. Характеризует три основных (социально-психологический, стратификационный, социокультурный) и менее распространенные (воспроизводственный, рискологический, тезаурусный, интеграционный и иные) подходы к определению молодежи. На его взгляд, наиболее удачным является интеграционный подход к определению молодежи, учитывающий психофизиологические и возрастные особенности, свойственные молодежи, ее место и функции в социальной структуре общества, групповые социокультурные ценности и интересы, ее участие в процессе жизнедеятельности общества, особенности самоидентификации и самоопределения. Автор определяет молодежь как социально-демографичесую группу (поколение людей в возрастном диапазоне от 14 до 30 лет), находящуюся в своем развитии на стадии становления и обретения социальной зрелости, а именно – в процессе усвоения основных социальных ролей и функций, выбора жизненного пути, самоопределения, самоидентификации и осознания своих ценностей и интересов, своего места в мире. В то же время, молодежь, на его взгляд, является одной из самых слабозащищенных и уязвимых категорий населения, в силу отсутствия у значимой ее части соответствующих знаний, опыта и экономической независимости. Поэтому она является привлекательным объектом для манипулятивного воздействия со стороны различных субъектов общественной жизнедеятельности. Автор отмечает перспективность масштабного изучения целенаправленного воздействия на молодежь различных неоднозначных субъектов общественной жизнедеятельности, использующих ее как объект манипуляций, а также апробаций на ней политических, социально-психологических технологий и экспериментов.

В представленной статье проанализированы природа и внутренняя структура различных  видов преступлений, в которых принимали участие несовершеннолетние. Описаны  основные социальные факторы, способствующие развитию данной аномалии в  рассматриваемый период развития общества. Исследованы мотивация, система и виды  преступлений несовершеннолетних в Волгоградском регионе, представлены основные тенденции развития данного явления. Также в исследовании рассматриваются  теоретические основы проблемы влияния экономической стабильности на видовую  структуру правонарушений несовершеннолетних. В исследовании предпринят анализ  различных видов девиаций несовершеннолетних в различных районах города Волгограда. В процессе ускоренной модернизации коммуникационных процессов большинство  современной молодежи оказалось не в состоянии в короткие сроки перестроить свое поведение. В настоящее время ценностное восприятие подростков ориентировано на  материальные блага в условиях расширения экономических форм взаимодействия. В этих  условиях социальные процессы становятся все более отстраненными от гуманных и духовных ориентаций. Эффективное функционирование общества в его взаимодействии,  основанном на сотрудничестве и понимании, имеет большое значение для стимулирования  положительных тенденций в социальной сфере современной России. Современный период  развития, сопряженный с кардинальной ломкой устоев жизни, образованием новых  общественных отношений и институтов и разрушением старых, неизбежно способствует  росту социальной напряженности, переоценке социально-нравственных ориентиров и развитию девиантного поведения несовершеннолетних. Преимуществами данного  исследования являются привлечение материалов местных архивов районных комитетов по делам несовершеннолетних, впервые вводящихся в активный научный оборот, а также  логическая структурированность и группировка основных вопросов, связанных с динамикой  и изменением видовой структуры правонарушений несовершеннолетних, которые позволили проанализировать довольно обширный архивный статистический материал. На основе этого  анализа авторы составили “психологический портрет” несовершеннолетнего  правонарушителя, определили основные мотивы, побуждавшие подростков к совершению различных преступлений, подробно рассмотрели структуру совершенных ими преступлений. Проблеме мотивации уделяется значительное внимание, поскольку ее изучение приближает  исследователей к уяснению субъективно-двигательных компонентов, приводящих  несовершеннолетних к совершению преступления. Не менее важно, что учет социально- экономических факторов при анализе человеческой агрессивности имеет большую ценность  не только для теоретического анализа в рамках системного подхода, но и для дальнейшего  совершенствования профилактической, коррекционной работы с подростками- правонарушителями. Процесс модернизации российского общества принес не только много  позитивных перемен, но, разрушая традиционный уклад жизни, привнес кардинальные  изменения в коммуникационные процессы подрастающего поколения. В целом статья дает свой прирост знаний в обозначенной научной области, вносит свой вклад в развитие науки  и практики изучения противоправного поведения несовершеннолетних и способствует  осмыслению проблем, связанных с социальными процессами, происходящими в современном обществе. Внимательно изучив основные факторы, активизирующие противоправное поведение подростков в период экономической трансформации общества,  авторы приходят к выводу о том, что процессы индустриализации, урбанизации, изменения  экономического уклада оказали на структуру и активность девиантного поведения  подростков в рассматриваемый период значительное влияние. Вероятно, это связано с тем,  что данные процессы на начальной стадии своего развития привели к существенному изменению внутренних устоев структуры общества.

В статье раскрываются факторы неравенства в сфере высшего образования. Определены негативные факторы, сдерживающие формирование человеческого капитала в сфере образования. Определена роль домохозяйств и бизнеса в сглаживании неравенства в этой сфере. Дан анализ универсальных моделей финансовой доступности высшего образования в развитых странах. Особое внимание уделено генезису высшего образования в России, формированию факторов неравенства и новых мотиваций по мере реформирования высшего образования. Выявлено противоречие между ориентацией высшего образования на практику в условиях рынка и деформацией занятости на рынке труда. Одним из направлений снижения неравенства в сфере высшего образования и преодоления деформированных импульсов рынка труда является частно-государственное партнерство, участие бизнеса в финансировании современного качественного образования.