ТЕОРИЯ, МЕТОДОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ СОЦИОЛОГИИ
В статье выделяются и детально анализируются ключевые дискуссии, имевшие место в истории социологии в отношении категории общества и ее концептуализации: о сущности общества, о движущих силах (факторах), определяющих развитие общества, об идентификации исторических типов обществ, о методологии анализа общества.
В рамках первой дискуссии — о сущности общества, — рассматриваются подходы к сущности общества социологических номиналистов и социологических реалистов.
Вторая дискуссия, посвященная движущим силам развития общества, представлена точками зрения географических, демографических, технологических, культурных, биологических и экономических детерминистов.
Особое внимание уделяется концепции социально-исторического детерминизма, а в ее рамках — категориям общественного производства и социальной деятельности.
В третьей дискуссии, посвященной проблеме идентификации исторических видов обществ, рассматриваются стадии развития обществ по Г. Спенсеру, движение общества от варварства к цивилизации у Дж.Ст. Милля, а также приводится типологизация обществ по Э. Гидденсу.
К этой же дискуссии относятся и траектории развития индустриальных обществ. В статье рассмотрены концепция“ нового индустриального общества” Дж. Гэлбрейта, представления об обществах модерна и постмодерна, идеи о “рефлексивной модернизации”. Особое внимание уделено информационному и цифровому обществам. Обозначены подходы к категории цифровизации, дано определение цифровому обществу, обозначены виды цифрового неравенства, которые приводят к особой социальной эксклюзии, снижающей жизненные шансы людей.
Четвертая дискуссия, по поводу методологии анализа общества, представлена точками зрения структурных функционалистов — Т. Парсонса и Э. Шиллза, а также системным подходом, учитывающим совокупность всех видов отношений членов общества, в современной социологии обозначается понятием “социетальные отношения”. В статье подчеркивается, что именно социетальные отношения образуют социальную реальность, оказывающую существенное влияние на содержание и формы социального поведения людей и окружающий мир в условиях конкретного общества.
Автором также рассматриваются причины критического осмысление категории общества в современной социологии, а также приводятся аргументы, показывающие ее значимость.
В статье рассматриваются особенности становления социологии Бразилии. Авторы указывают на то, что в системе современного социологического знания исследования латиноамериканских социологов, в частности бразильских, представлены не столь широко. Тем не менее, они представляют интерес, поскольку предлагают глубокий социологический срез актуальных проблем латиноамериканского общества. Среди ключевых тем в работах бразильских социологов на этапе формирования и развития социологической науки авторы отмечают проблемы национальных отношений и поиска идентичности, социальных преобразований и социального неравенства. По мнению авторов, отличительной чертой социологии Латинской Америки, в том числе, Бразилии, является ее особая роль в становлении и развитии общества. В статье анализируется творчество таких бразильских социальных мыслителей, как Жильберту де Мелу Фрейре, Сержиу Буарке де Холанда, Фернанду де Азеведу, Флористан Фернандес. Рассматривая основные этапы развития социологии Латинской Америки, авторы отмечают, что первые этапы ее институционализации нашли отражение не только в работах “социальных мыслителей”, но и в тех реформаторских проектах, которые были осуществлены в странах этого региона. По мнению авторов, работы Жильберту де Мелу Фрейре, Фернанду де Азеведу по праву могут считаться не только важной составной частью интеллектуального богатства бразильского общества, но и основой социологической науки всей Латинской Америки. Исследование наследия выдающихся бразильских социологов чрезвычайно важно для понимания многих социальных проблем и современной Бразилии, что делает изучение их творчества актуальным и сегодня.
В настоящее время в связи с глубинной трансформацией спорта возникает потребность в поиске новых теоретико-методологических подходов к его изучению. Отмечено, что в российской социологии спорта основной акцент делается не столько на вопросы социологического характера, сколько на проблемы самого спорта, развития его отдельных видов; работы преимущественно носят эмпирический характер. Такое положение сегодняшнего состояния социологии спорта требует коррекции в плане более пристального внимания к теоретическим подходам данной науки. В статье рассмотрена эволюция протосоциологических подходов к изучению социальной сущности спорта, а также проанализированы основные зарубежные теоретические концепции, оказавшие существенное влияние на развитие социологии спорта. В рамках классической социологии рассмотрены взгляды Т. Веблена и М. Вебера. Развивая свои идеи о классовой обусловленности спорта, Т. Веблен доказывает, что для представителей “индустриальных классов” увлечение спортом не является значимым и их страсть к спорту имеет развлекательный и эпизодический характер. М. Вебер в своих взглядах на социальную природу спорта акцентирует внимание исключительно на политической функции этого феномена как специфического рычага социального контроля. Среди исследований, оказавших значительное влияние на развитие направлений социологии спорта, связанных с определением социокультурной роли спорта, рассмотрены взгляды Х. Ортегии-Гассета и Й. Хёйзенги. Показано, что при изучении спорта как социального явления ученые обращаются к различным социологическим парадигмам и теориям: структурному функционализму, структурализму, теории конфликта, феноменологии, теории фигурации, символическому интеракционизму. Кратко охарактеризованы взгляды наиболее ярких представителей каждой из них. Кратко охарактеризован экзистенциальный подход К. Ясперса в понимании социальной сущности спорта. Отмечено, что последние годы особой популярностью среди социологов спорта пользуются постмодернистские теории.
СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА, СОЦИАЛЬНЫЕ ИНСТИТУТЫ И ПРОЦЕССЫ
В исследовании в контексте биополитики власти и общества содержится кросс-культурное сравнение петиционной активности населения России, Германии, Франции, посвященной защите животных. Материалом стали цифровые архивы международной цифровой платформы Changе.org (22452 русскоязычные петиции, территориально связанные с Россией, 1036 немецкоязычных петиций, территориально связанных с Германией, 15887 франкоязычных петиций, территориально связанных с Францией). Онлайн-петиции Changе.org не обладают законодательной силой, однако, согласно сложившейся практике, органы власти по итогам общественных дискуссий могут решить проблемы, изложенные в петициях.
Использование программного обеспечения AntConc позволило в общем архиве идентифицировать петиции в защиту животных. Выяснилось, что среди поданных петиций петиций о животных в ФРГ — 12%, в России — 9, во Франции — 8%. Среди победивших петиций 25% петиций о животных в ФРГ, 16 — в России и 10% во Франции. Феномен поддержки петиций в защиту животных со стороны власти в исследовании получил название “имитационный постгуманизм”. Было высказано предположение, что “имитационный гуманизм” в обществах с высоким уровнем жизни населения свидетельствует о заинтересованности власти в общественной поддержке, в обществах с низким уровнем жизни — о дефицитарном социальном развитии.
Согласно результатам исследования, петиций в защиту домашних животных создается в два раза больше независимо от лингвокультурного дискурса, чем в защиту диких. Диких животных защищают от убийства и насилия (во время охоты, опытов, эксплуатации в зоопарках и цирках) и в ряде случаев рассматривают в контексте экологического дискурса. Домашних животных защищают от жестокого обращения, требуют регламентации отношений между людьми, обладающими животными (ответственное обладание), а также защиты людей от животных.
Высказывается предположение, что потенциально гражданская активность в защиту животных может быть связана с экологическим активизмом.
В статье рассматриваются особенности формирования и содержание концепта глобального города в современных социологических теориях. Приведены идеи представителей классической социологии об определенных социально-исторических типах городов как важный этап становления концепции глобального города. Анализируется вопрос соотношения “мирового” и “глобального” в определении специфики современных городов для достижения смысловой точности исследуемых понятий. Рассмотрены подходы П. Холла и М. Фридмана как первые попытки системного исследования взаимосвязи процессов урбанизации и глобализации. Автор сосредотачивается на исследовании концепции глобальных городов С. Сассен как центральной аналитической схемы, на основании которой формируют свои теоретико-методологические построения другие современные социологи (П. Ханна, Н. Бреннер, А. Скотт, П. Тейлор и др.). Представлена специфика определения понятия “город” С. Сассен, рассмотрены свойства, характеризующие города как системы: “сложность”, “незавершенность” и “воспроизводимость”. Автором проанализированы теоретико-методологические основания концепции глобального города С. Сассен, приведены основные категории исследования: “городской потенциал”, “место” и “производственный процесс”. Представлено сравнение трактовок понятия глобального города в концепциях М. Кастельса и С. Сассен. Сформулирована гипотеза о свойствах, позволяющих классифицировать города как глобальные, среди которых –снижение доли промышленного производства и ориентация на специализированные услуги производителей, концентрация иностранных фирм и участие в международном рынке недвижимости, концентрации большого объема экспертных знаний из различных областей и производство инноваций. Определены основные проблемы и перспективы развития концепции глобального города в рамках дальнейших социологических исследований.
В статье рассматривается проблема эффективности системы здравоохранения в России, проводится сравнение по этому показателю нашей страны с другими странами мира. Одной из задач политики государства в сфере здравоохранения автор видит снижение уровня бедности населения страны и нивелирование неравенства в доступе к качественным медицинским услугам и лекарствам,безкоторыхзначительныхпозитивныхизмененийвсферездравоохранения и общественного здоровья не добиться, так как связь между бедностью и неудовлетворительным состоянием здоровья сегодня очевидна.
Согласно мировым рейтингам, в настоящее время можно наблюдать отставание российской системы здравоохранения от развитых стран. Данный факт демонстрируют как объективные статистические показатели, так и социологические опросы, согласно которым население довольно низко оценивает достижения отечественного здравоохранения.
Автор работы уделяет внимание существующим в современном мире моделям здравоохранения и приходит к выводу, что границы между ними размыты, а эффективность здравоохранения как таковая практически не зависит от доминирующей в государстве модели.
Сделана попытка дать оценку политике российского государства в сфере здравоохранения. Оптимизация здравоохранения в России признана неудачной даже самими инициаторами реформ, ситуация с неравенством в области доступа к качественной медицинской помощи лишь ухудшается. При этом есть определенные успехи в области формирования здорового образа жизни среди населения.
Эмпирической базой стали данные Агентства экономических новостей Блумберг (Bloomberg), Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), Фонда “Общественное мнение” (ФОМ), Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), касающиеся вопросов здравоохранения в России и в мире.
Данная статья будет интересна специалистам в области социологии медицины и здоровья, экономической социологии, а также широкому кругу читателей, интересующихся проблемами современного здравоохранения, здоровья и здорового образа жизни.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ
Статья посвящена анализу структуры лоббистских отношений, включающей в себя субъекты и объекты лоббизма, цели лоббизма, а также стратегии и методы, применяемые для достижения целей. Цель статьи заключается в том, чтобы продемонстрировать общие тенденции взаимодействия групп интересов с органами власти в современных социально-политических системах, выявить, чем обоснован выбор используемых стратегий и методов влияния. Тенденции, описываемые автором, являются в достаточной степени универсальными для современных политических систем. Структура лоббистских отношений меняется вслед за растущим количеством организованных групп, которые используют все более разнообразные методы и стратегии влияния на органы власти, что приводит к созданию как новых каналов политической коммуникации, так и развитию неформальных связей, которые порой строятся в обход традиционных механизмов представительства. Полученные результаты позволяют лучше понять роль групп интересов в политических системах современности и механизм их влияния на выработку политики.
Статья посвящена анализу динамики института политического лидерства во второй половине ХХ — начале XXI в. Автор рассматривает основные конфликтные линии в “треугольнике” лидер–элита–народ. При этом он приходит к выводу о целенаправленной политике элит ведущих стран мира по ослаблению “персональной” составляющей в политических системах. Первый этап борьбы “правящего класса” против лидеров был связан с размыванием полномочий и функционала последних, а также созданием вокруг них плотной аппаратной “оболочки” для предотвращения популистского курса лидеров. Второй этап характеризовался перестройкой властного пространства под формат “акционерного общества”, в котором лидеры обладали лишь “блокирующим”, но не “контрольным” пакетом акций. Наконец, третий этап, который начался совсем недавно, ознаменован “десакрализацией” института лидерства и, более того, превращением политических лидеров в фейковые и гротескные персоны, что свидетельствует, как минимум, о временной победе элит над своим главным конкурентом. Примечательно, что этот процесс затронул как ведущие западные государства (Франция, Великобритания), так и некоторые постсоветские страны (Украина, Армения).
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ И МЕНЕДЖМЕНТ
В статье рассмотрены фундаментальные изменения, происходящие в экономиках развитых стран и влияющие на трансформацию рынков труда, начиная с середины прошлого века, когда многие ученые констатировали наступление новой постиндустриальной эпохи.
В статье решаются две взаимосвязанные задачи. Первая — выявить детерминированность возникновения нестандартных форм занятости общими закономерностями развития постиндустриальных экономик. В качестве таких взаимосвязанных закономерностей выделяются и рассматриваются переток рабочей силы из промышленности в сферы услуг и высоких технологий, сокращение численности персонала экономических организаций, использование организациями плоских адаптивных структур для достижения функциональной и численной гибкости, формирование организационных сетей, возрастание мобильности рабочей силы, децентрализация трудовой деятельности во времени и пространстве, благодаря использованию информационно-коммуникационных технологий, формирование интернет-экономики. Все это приводит к высвобождению рабочей силы, изменяет содержание трудовой деятельности, роль труда в жизни человека и мотивацию труда, способствуя развитию нестандартных форм занятости, в том числе открывая новые перспективы для самозанятости людей.
Вторая задача, решаемая в статье, состоит в анализе особенностей нестандартной занятости в современной России. В рамках решения этой задачи систематизированы формы нестандартной занятости в соответствии с российским трудовым законодательством, определены место нестандартной занятости в системе занятости россиян и ее структура, ее позитивные и негативные аспекты на макроуровне, на уровне экономических организаций и с точки зрения работников. Выяснено, что несмотря на излишнюю зарегулированность российской экономики в целом многие формы нестандартной занятости выпадают из поля зрения российского законодателя. Структура нестандартной занятости в России не соответствует тенденциям развития постиндустриальной экономики, а значительная часть российской нестандартной занятости находится “в тени”. Это требует разработки новой политики занятости, включающей в себя более эффективные механизмы взаимодействия государства, работников и работодателей.
Соотношение профессиональных и личных качеств всегда было объектом внимания специалистов по социологии, психологии и кадрового менеджмента. Главный тезис статьи заключается в том, что в постиндустриальном обществе в целом возрастает значение личных качеств человека.
В статье рассматриваются многочисленные ситуации, в которых по-разному проявляет себя баланс профессиональных и личных качеств. Вне работы люди в своих взаимодействиях чаще всего ориентируются на то впечатление, которое производит человек благодаря своим личным качествам. “Апогеем” в выборе отдельных людей для общения сообразно их личным качествам служит выбор друзей. Мы дружим только исходя из того, что тот или иной человек нам нравится. Во многом такая же ситуация наблюдается по отношению к родственникам и соседям. Но существуют ситуации, которые заставляют нас в определенной мере отставлять на второй план способности человека или организации нравиться нам. Самый очевидный пример — это врачи. При этом сегодня и врачи должны ориентироваться на построение партнерских отношений с пациентами, в рамках которых личные качества начинают играть важную роль.
В профессиональной деятельности взаимодействия людей могут развиваться по организационным, рыночным или гибридным (организационно-рыночным) сценариям. В классической бюрократической организации личные качества всегда занимали подчиненное положение по отношению к профессиональным качествам. На рынке же личные качества продавцов всегда были значимы для привлечения клиентов. Это нашло cвое отражение в идеологии маркетинга и клиентоориентированности. В современной экономике рыночные отношения проникают в организации и заставляют по-новому оценить значение личных качеств работника.
Символом возрастания роли личных качеств может служить профессия (деятельность) блогера или ведущего интернет-канала. В большинстве случаев они собирают миллионные аудитории не благодаря уникальным профессиональным способностям, а благодаря умению нравиться людям.
СОВРЕМЕННАЯ КИТАЙСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ
В статье рассмотрено широко распространенное в Китае представление о сяокан, модели идеального общества. Сяокан можно перевести на русский как “общество малого достатка”, “общество средней зажиточности”. Понятие “сяокан” впервые было использовано в известном сборнике песен “Ши Цзин” или “Книге песен”. Отбор произведений в данный сборник, который содержит 305 песен и стихотворений, созданных в XI–VI вв. до н.э., и его редактура приписываются Конфуцию.
После того как в конце 1970-х гг. Китай начал проводить политику реформ и открытости внешнему миру, Дэн Сяопин использовал понятие “сяокан”, уже давно вошедшее в лексикон рядовых китайцев, для характеристики китайской модели модернизации. Сяокан стал целью, достижение которой Китай должен был обеспечить к концу XX в.
Актуальность данной работы заключается в том, что феномен “сяокан” не исследовался с точки зрения социального аспекта, и тем более с точки зрения основ государственной стратегии развития общества. Целью статьи является исследование предпосылок развития “общества средней зажиточности”, сяокан.
В статье продолжено рассмотрение широко распространенного в Китае представления о сяокан, модели идеального общества. Сяокан можно перевести на русский как “общество малого достатка”, “общество средней зажиточности”. В конце 1970-х гг. Китай начал проводить политику реформ и открытости внешнему миру, после чего Дэн Сяопин использовал понятие “сяокан” в качествехарактеристикикитайскоймоделимодернизации.Сяокансталцелью, достижение которой Китай должен был обеспечить к концу XX в.
В течение многих лет партийное руководство, политики и исследователи Китая обсуждали класс в марксистско-ленинских терминах: “рабочие”, “крестьяне” и “интеллигенция”. Коммунистическая партия Китая (КПК) не признавала никакой социальной, экономической или политической роли среднего класса, а конечной целью социального развития было создание “бесклассового общества”. Однако в эпоху реформ взгляды на классы начали эволюционировать, и на XVI съезде Коммунистической партии Китая в 2002 г. Цзян Цзэминь провозгласил цель “контролировать рост верхнего слоя общества, расширять средний слой и сокращать нижний”. После этого КПК начала развивать поддерживаемый государством дискурс о “гармоничном среднем классе”. Новая цель состояла в том, чтобы создать общество среднего класса, в котором основная масса населения была бы “экономически удовлетворенной”, “общество средней зажиточности”, сяокан, и это общество было бы гармоничным.
Китай создал двойную систему хукоу в целях модернизации и управления миграцией из сельских районов в города. Система ограничила мобильность большинства китайцев и ограничила миграцию крестьян из села в город. В 1978 г. спрос на рабочую силу резко вырос, и правила, регулирующие миграцию, включая систему хукоу, были ослаблены, чтобы стимулировать переселение. Создание в 1991 г. полукапиталистической рыночной системы еще больше стимулировало приток рабочей силы и вынудило либерализовать некоторые аспекты политики регистрации, а к 2014 г. в ответ на продолжающийся экономический рост китайское правительство внедрило единую систему хукоу для обеспечения равенства между сельскими и городскими жителями. В этой статье будут рассмотрены реформы миграционной системы. Мы утверждаем, что система хукоу может играть важную роль в развитии Китая.
Внутренняя миграция часто отличается от международной миграции представлениями граждан о свободной мобильности внутри территории. Однако внутренние мигранты могут по-прежнему сталкиваться со значительными препятствиями на пути интеграции в городскую среду в силу институциональных структур, существующих в странах. Система хукоу, изначально задуманная как средство предотвращения потенциального перехода сельских жителей в города в “маоистскую эру”, создала пропасть между сельскими и городскими районами и ограничила доступ к социальному обеспечению в регионе, где граждане официально зарегистрированы. В настоящей статье рассматривается жесткая система хукоу, устаревшая для нынешнего социального контекста в Китае, поскольку она уже не может остановить миграцию людей из сельских районов в города и лишь способствует усилению неравенства между сельскими мигрантами и принимающим их городским населением, подчеркивая при этом различия в социальном статусе и дискриминацию в отношении мигрантов из сельских районов. Кроме того, в настоящей статье освещаются основные препятствия на пути ослабления ограничений на основе хукоу и приводятся некоторые рекомендации в отношении политики, которые могут оказаться полезными для создания более инклюзивного общества.
ISSN 2541-8769 (Online)